Стилистическая окраска слов
...Важен в поэме стиль, отвечающий теме. 
Н. А. Некрасов

При употреблении слов нельзя не учитывать их принадлежность к тому или иному стилю речи. В современном русском языке выделяются книжные стили (научный, публицистический, официально-деловой) и разговорный. Стилистическая окраска слов зависит от того, как они воспринимаются нами: как закрепленные за тем или иным стилем или уместные в любом, то есть общеупотребительные. Мы чувствуем связь слов-терминов с языком науки (например: кван­товая теория, эксперимент, монокультура); выделяем публицистическую лексику (агрессия, ознаменовать, провозгласить, избирательная кампания); узнаем по канцелярской окраске слова официально-делового стиля (воспрещается, предписать, надлежащий, нижеследующий). 

Книжные слова неуместны в непринужденной беседе: «На зеленых насаждениях появились первые листочки»; «Мы гуляли в лесном массиве и загорали у водоема». Столкнувшись с таким смешением стилей, мы спешим заменить чужеродные слова их общеупотребительными синонимами (не зеленые насаждения, а деревья, кусты; не лесной массив, а лес; не водоем, а озеро). Разговорные, а тем более просторечные слова нельзя употребить в беседе с человеком, с которым мы связаны официальными отношениями, или в официальной обстановке, скажем, на уроке. Разве не покажется странным, например, использование разговорно-просторечной лексики в ответах учеников по литературе: «В образе Хлестакова Гоголь показал жуткого нахала, который кружит голову и дочке и матери, безбожно врет и хватает взятки»; «Чичиков — мошенник, он рвется выйти в миллионщики и мечтает нажиться за счет дураков-помещиков, скупая у них «мертвые души»?

Обращение к стилистически окрашенным словам должно быть мотивировано. В зависимости от содержания речи, ее стиля, от той обстановки, в которой рождается слово, и даже от того, как относятся друг к другу говорящие (с симпатией или неприязнью), они употребляют различные слова. Высокая лексика необходима в том случае, когда говорят о чем-то важном, значительном. Эта лексика находит применение в выступлениях ораторов, в поэтической речи, где оп­равдан торжественный, патетический тон. Но если вы, например, захотели пить, вам не придет в голову по такому пустячному поводу обратиться к товарищу с тирадой: «О мой незабвенный соратник и друг! Утоли мою жажду животворящей влагой!»

Если слова, имеющие ту или иную стилистическую окраску, ис­пользуются неуместно, они придают речи комическое звучание. Юмористы сознательно нарушают стилистические нормы. Вот, на­пример, отрывок из пародии на критическую статью о сказках, в которых встречается «образ мышки»:

Проанализируем этот художественный образ в известном произведении русского фольклора — народной сказке «Репка». Здесь выводится образ передо­вой, прогрессивной мыши. Это далеко уже не та мышка — вредитель и мот, хоторую мы наблюдали в «Курочке рябе», и тем более не та, что мы встречали у «Кота в сапогах». В «Репке» перед нами предстает мышка совершенно ново­го, передового формата. Она как бы является собирательным образом нелишних мышей. Хочется невольно воскликнуть: «Побольше бы таких мышей в книжках для наших малышей!

Конечно, такое использование книжной лексики, литературовед­ческих терминов, придающих речи наукообразный характер, не мо­жет не вызвать улыбку читателя.

Еще в античных пособиях по красноречию, например в «Ритори­ке» Аристотеля, большое внимание уделялось стилю. По мнению Аристотеля, он «должен подходить к предмету речи»: о важных ве­щах следует говорить серьезно, подбирая выражения, которые при­дадут речи возвышенное звучание. О пустяках не говорится торже­ственно, в этом случае используются слова шутливые, презрительные, то есть сниженная лексика. На противопоставление «высоких» и «низких» слов указывал и М. В. Ломоносов в теории «трех сти­лей». Современные толковые словари дают стилистические пометы к словам, отмечая их торжественное, возвышенное звучание, а также выделяя слова сниженные, презрительные, уничижительные, пре­небрежительные, вульгарные, бранные.

Конечно, разговаривая, мы не можем каждый раз заглядывать в толковый словарь, уточняя стилистическую помету к тому или ино­му слову, но мы чувствуем, какое именно слово нужно употребить в определенной ситуации. Выбор стилистически окрашенной лексики зависит от нашего отношения к тому, о чем мы говорим. Приведем простой пример.

Двое спорили:
— Я не могу относиться серьезно к тому, что говорит этот белобрысый юнец, — сказал один.
— И напрасно, — возразил другой, — доводы этого белокурого юноши весьма
убедительны.

В этих противоречивых репликах выражено разное отношение к молодому блондину: один из спорщиков подобрал для него обидные слова, подчеркнув свое пренебрежение; другой, наоборот, постарался найти такие слова, которые выразили бы симпатию. Синонимические богатства русского языка предоставляют широкие возможности дня стилистического отбора оценочной лексики. Одни слова заключают в себе положительную оценку, другие — отрицательную.

В составе оценочной лексики выделяются слова эмоционально и экспрессивно окрашенные. Слова, которые передают отношение говорящего к их значению, принадлежат к эмоциональной лексикеЭмоциональный значит основанный на чувстве, вызываемый эмо­циями. Эмоциональная лексика выражает различные чувства.

В русском языке немало слов, имеющих яркую эмоциональную окраску. В этом легко убедиться, сравнивая синонимы: белокурый, белобрысый, белесый, беленький, белехонький, лилейный; симпатич­ный, обаятельный, чарующий, восхитительный, смазливый; красноречивый, болтливый; провозгласить, сболтнуть, ляпнуть и т.д.

Из слов, близких по значению, мы стараемся выбирать наиболее выразительные, которые сильнее, убедительнее смогут передать нашу мысль. Например, можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. В этих случаях лексическое значение слова осложняется особой экспрессией. Экспрессия — значит выразительность (от латинского «экспрессио» — выражение). К экспрессивной лексике относятся слова, усиливаю­щие выразительность речи. Часто одно нейтральное слово имеет не­сколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмо­ционального напряжения: несчастье, горе, бедствие, катастрофа; буйный, безудержный, неукротимый, неистовый, яростный. Не­редко к одному и тому же нейтральному слову тяготеют синонимы с прямо противоположной окраской: просить — молить, клянчить; плакать — рыдать, реветь. Экспрессивно окрашенные слова могут приобретать самые различные стилистические оттенки, на что указывают пометы в словарях: торжественное (незабвенный, сверше­ния), высокое (предтеча), риторическое (священный, чаяния), поэти­ческое (лазурный, незримый). От всех этих слов резко отличаются сниженные, которые выделены пометами: шутливое (благостный, новоиспеченный), ироническое (соблаговолить, хваленый), фами­льярное (недурственный, шушукаться), неодобрительное (педант), пренебрежительное (малевать), презрительное (подхалим), уничи­жительное (хлюпик), вульгарное (хапуга), бранное (дурак).

Оценочная лексика требует внимательного к себе отношения. Неуместное использование эмоционально и экспрессивно окра­шенных слов может придать речи комическое звучание. Это не­редко случается в ученических сочинениях. Например: «Ноздрев был заядлый забияка»; «Все гоголевские помещики дураки, ту­неядцы, бездельники и дистрофики»; «Мне безумно нравятся произведения Гоголя, я его боготворю и считаю себя жертвой его таланта» (наверное, слово жертва автор употребил по ошиб­ке вместо существительных поклонник, почитатель).

А с вами не бывает так, что вы, взявшись за перо, используете вдруг не те слова, которые следовало бы употребить в данной речевой ситуации? Например, в ваших сочинениях всегда оправданно обращение к лексике, имеющей определенную стилистическую окраску? Пожалуй, без преувеличения можно сказать, что стилистический отбор лексики вызывает наибольшие трудности у тех, кто учится писать сочинения.

Каким же должен быть стиль вашей речи, чтобы строгие педагоги не находили в ней речевых ошибок?

Несомненно, стиль сочинения зависит от его содержания. Если вы пишете об исторической эпохе, которая наложила отпечаток на мировоззрение и творчество писателя, характеризуете литературные течения, эстетические взгляды поэта, говорите о его философских исканиях, — безусловно, стиль вашей речи будет приближаться к на­учному, публицистическому. Если же вы рисуете вашего любимого героя, вспоминая наиболее интересные страницы его биографии, подчеркивая самые яркие особенности его характера и воссоздавая милые черты его воображаемого облика, ваша речь уподобится художественной, она будет особенно эмоциональной, образной. Да­вая критическую оценку художественному произведению, вы при­влекаете арсенал языковых средств, обычно используемых критиками, и ваш стиль впитает черты стиля критических статей. Наконец, если вам захочется рассказать о себе, сделать экскурс в детство или пред­ставить первые шаги в избранной вами профессии (что возможно в сочинениях на свободную тему), вы невольно обратитесь к сред­ствам разговорного стиля: используете экспрессивную лексику, звучащую непринужденно и просто. В каждом случае выбор языковых средств должен быть стилистически обоснован: возвышенные мыс­ли, высокие материи обращают нас к торжественному стилю и, на­против, будничные явления снижают стиль речи.

Всегда ли соответствует стиль сочинений их содержанию, чув­ствам, настроению их авторов? Увы, далеко не всегда. Например, о своей любви к пушкинской поэзии ученица пишет так:

Мое знакомство с Пушкиным состоялось со «Сказки о рыбаке и рыбке», когда маленькая курносая девчонка залезла на диван и, сжавшись калачиком, начала по складам читать первые строки сказки. И начиная с этого момента, у меня завязалась крепкая дружба с поэтом. Но, беззаветно любя его стихи, ценипа ли я их по заслугам?..

Сниженные по стилистической окраске слова (курносая девчонка, залезла), разговорные выражения (завязалась крепкая дружба, ценила по заслугам) стилистически неуместны в контексте, как и словосочетания, тяготеющие к официально-деловой речи (состоялось знакомство, начиная с этого момента). Об отсутствии лингвистического чутья у автора свидетельствуют и такие оговорки: «знакомство состоялось со сказки», «по слогам читать... строки» (по слогам можно читать лишь слова), «сжавшись калачиком» (калачиком сворачиваются) и т. д.

Человек, пренебрегающий требованиями стилистического отбо­ра языковых средств, не задумываясь, заявляет: «Когда Татьяну представили Онегину, ни одна жила не дрогнула на лице светской дамы»; «Встреча с Наташей, лунная ночь в Отрадном сделали свое дело...»; «Мы знакомимся с помещицей Коробочкой. Это торговка, тупая и темная». Конечно, смешение лексики в таких случаях свидетельствует о неумении правильно оформить мысль. Однако столь резкое на­рушение стилистических норм письменной речи встречаются в сочинениях не так уж часто.

Больший ущерб стилю наносит иное зло — привычка школьников писать о великих мастерах слова, о любимых литературных героях бесцветным, невыразительным языком, нередко имеющим канцелярский оттенок. То и дело в сочинениях читаем: «Радищев отрицательно относится к царскому самодержавию»; «Грибоедов отрицательно относится к фамусовскому обществу»; «Чацкий отрицательно относится к галломании»; «Обличение крепостничества является основной идеей стихотворения Пушкина «Дерев­ня»; «Эти слова («Здесь барство дикое...») явились протестом против русской действительности»; «Татьяна является моим любимым литературным героем»; «Катерина является «лучом света в темном царстве». Употребление одних и тех же слов при описании самых различных литературных героев, повторение штампованных выражений лишает речь живости, придает ей канцелярскую окраску. Казалось бы, откуда в языке школьников канцеляризмы? И все-таки мы постоянно находим их в сочинениях: «Пушкин дал положительную характеристику Татъяне», «Онегин предпринял попытку заняться общественно полезным трудом» и т.п.

Канцелярскую окраску речи придают отглагольные существительные, которые в сочинениях на любую тему, как правило, вытеснял стилистически нейтральные глагольные формы: «Манилов все свое время проводит в строительстве воздушных замков»; «Когда жандарм сообщает о приезде настоящего ревизора, все чиновники приходят в окаменение».

Даже пушкинскую Татьяну учащиеся описывают таким же бесцветным языком, «украшая фразы отглагольными существительными: «Татьяна проводила свое время в чтении французских романов»; «Татьяне была характерна вера в преданья простонародной старины»; «Объяснение Татьяны с Онегиным происходит в саду»; «Раз­говор Татьяны с няней происходит ночью»; «Для раскрытия образа Татьяны большое значение имеет эпизод ее беседы с няней». Неужели нельзя написать просто: Чтобы понять Татьяну, вспомним, как она говорит с няней.

Если тема сочинения обращает к революционным событиям, ав­тор считает своим долгом сообщить: «Происходит рост самосознания рабочих»; «Наблюдается усиление активности в революционной деятельности»; «Происходит пробуждение революционного сознания масс»; «Происходит подготовка к революционному выступлению» и т.д. Все это так, но почему все пишут об этом одинако­во, используя одни и те же канцелярские обороты речи?

Часто в сочинениях можно прочитать: «Для понимания замысла писателя важное значение имеет раскрытие мотивов, которыми руководствуется главный герой»? Почему бы не сказать проще, например хоть так: Чтобы проникнуть в замысел писателя, необхо­димо понять мотивы, которые руководят действиями главного героя?

Почти в каждом сочинении можно встретить штампованные формулировки: «Онегин — типичное явление преддекабристской эпохи», «Печорин — типичное явление своего времени», «Кирса­нов — типичный представитель либерального дворянства». Подоб­ным примерам не следует подражать!

Язык сочинения должен быть выразительным, эмоциональным. Таким он может стать лишь при том условии, что пишущий не будет иошорять заученных фраз, общеизвестных книжных формулировок, а постарается найти свои слова для выражения мыслей и чувств.

Стиль сочинения не будет бесцветным, лишенным живых красок, если его автор обратиться к эмоциональной, выразительной лексике. Можно привести отрывок из сочинения, написанный ярким, хорошим языком. Например:

Хотя Ниловне только сорок лет, она считает себя старухой. Она почувствовала себя старой, не пережив по-настоящему ни детства, ни юности, не испытав радости «узнавания» мира. Как бы подчеркивая ужасное прошлое Ниловны, Горький так рисует ее портрет, что в нем преобладают печальные, серые тона: «Была она высокая, немного сутулая, ее тело, разбитое долгой работой и побоями мужа, двигалось бесшумно и как-то боком... Над правой бровью был глубокий шрам... Вся она была мягкая, печальная и покорная». Удивление и страх — вот что постоянно выражало лицо этой женщины. Печальный образ матери не мо­жет нас оставить безучастными...

Не обедняйте свою речь! Используйте яркую эмоционально-эксп­рессивную лексику, которой так богат наш язык! Тогда и ваши сочине­ния можно будет процитировать как образец хорошего стиля.



Источник: http://www.ozon.ru/context/detail/id/3064825/?partner=mvg2327303
Категория: Беседы | Добавил: lik-bez (20.12.2011)
Просмотров: 26347 | Теги: стилистика, эмоциональная лексика, экпрессивная лексика, канцелярная лексика