Вы, вероятно, помните, эти шутливые стихи С. Я. Маршака (пере­вод с английского), которые с умыслом построены в нарушение правила: при последовательном подчинении не должны повторяться одни и те же союзные слова. Этим недостатком страдают, например, пред­ложения из ученических работ: «Манилов попросил, чтобы Чичи­ков приехал еще раз, чтобы насладиться его обществом»; «Я вернул книгу, которую взял в районной библиотеке, которая находится не­далеко от моего дома».

Вспомним попытки Обломова написать письмо управляющему домом: «Квартира, которую я занимаю на втором этаже, в котором вы предположили произвести неюгорые перестройки, вполне соответствует моему образу жизни и приобретенной вследствие долгого пребывания в сем доме привычке. Известясь через крепостного моего человека, Захара Трофимова, что вы приказали сообщить мне, что занимаемая мною квартира...» Автор письма сам признал его «нескладным», так как «тут два раза сряду что, а там два раза который», но переделывать его не стал из-за лености мысли. Получился небольшой, но убедитель­ный штришок к портрету героя романа И. А. Гончарова.

Подобным приемом речевой характеристики персонажей своих произведений пользовались и другие писатели; например: Собакевич так сказал утвердительно, что у него [Чичикова] есть деньги, что он вынул еще бумажку... (Н. В. Гоголь).

Л. Н. Толстой вводил такие конструкции в авторскую речь, чтобы придать повествованию разговорный характер: Все в батарее считали его капиталистом, потому что он имел рублей двадцать пять, которыми охотно ссужал солдата, который действитель­но нуждался; Он не знал, что Левин чувствовал, что у него вырос­ли крылья.

Однако такие построения ошибочны, если они не связаны со спе­циальным стилистическим замыслом. Приведем пример из ученического сочинения: «Добролюбов говорил, что многие молодые люди, вступающие в жизнь, задают себе эти вопросы, что то, что ты сейчас делаешь, это не то, что есть что-то лучшее, что-то необык­новенное, то, к чему ты должен стремиться».

Сложноподчиненные предложения, а также предложения с разны­ми типами связи, с их богатыми возможностями развернутого изложения мыслей, используются во многих стилях — художественном, на­учном, публицистическом. Приведем пример из знаменитого «Письма к Гоголю» В. Г. Белинского: «Конечно, в вашей книге более ума и таланта (хотя того и другого не очень богато в ней), чем в их сочинени­ях, но зато они развили общее им с вами учение с большею энергию и большею последовательностью, смело дошли до его результатов, все отдали своему византийсшму богу, ничего не оставили сатане, тогда как вы, желая поставить по свечке тому и другому, впали в противоре­чие, отстаивали, например, Пушкина, литературу и театры, которые, с вашей точки зрения, если бы вы только имели добросовестность быть последовательным, нисколько не могут служить ко спасению души, но много могут служить к ее погибели...»

Придаточное предложение определительное и причастный обо­рот во многих случаях заменяют друг друга, но они не могут выступать в качестве однородных членов. Так, не отвечает литературной норме предложение, встретившееся в ученической работе: «Персонажи пьесы Горького «На дне» — это люди, опустившиеся на дно социальной жизни и которые потеряли всякую надежду выбраться оттуда». Можно было использовать или два прича­стных оборота (опустившиеся... и потерявшиеся...), или два прида­точных предложения (которые опустились... и потеряли...).

«Городничий сказал собравшимся у него чиновникам, что я при­гласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие». Недостаток этого предложения взятого из ученического сочи­нения, заключается в смешении прямой и косвенной речи: придаточное предложение, выражающее косвенную речь, сохранило глагольные формы и личные местоимения, присущие прямой речи. Такие конструкции встречаются в повседневной бытовой речи, на­пример: «Сережа сказал, что я приду к вам вечером» (придет не третье лицо, то есть я, а сам Сережа).